Степановское-Павлищево. Теперь — просто Павлищево. Мы обнаружили это место неподалеку от деревни, где несколько лет назад купили дом. И оно меня сразу очаровало. Здесь тихо, сумрачно, безлюдно…

Это место мне кажется особенным. Здесь я замолкаю. Здесь я крадусь, как будто забралась в запретное место втайне от его хозяев.

Я чувствую себя маленькой девочкой под кронами вековых лип и елей.

Я замираю в восторге перед бывшим господским домом позапрошлого века — этим внушительным строением, величественным даже в своем разрушении.

Каким-то невероятным образом ему удалось стряхнул с себя труху советского времени, которое когда-то обрекло его на роль противотуберкулезного санатория. И вернуть свою суть.Мне кажется, здесь все еще продолжается жизнь.

Не зря люди говорят, часто слышат здесь звуки пианино и видят женщину в черном.

И пусть это всего лишь выдумки. Но я хотела бы повстречаться здесь с его прежней хозяйкой – Елизаветой Платоновной Ярошенко. Я даже разыскала в интернете ее портрет, чтобы не обознаться. Я ничуть не удивилась бы этой встрече.

Господский дом такой необычной архитектуры был построен по образу и подобию итальянской виллы, где подолгу жили супруги Ярошенко.

Сегодня он стоит разоренный, с безжалостно обнаженным нутром, и все же смотрится роскошным и аристократичным.  

Потрескались стены, сбита лепнина, обрушились балконы и колонны, время уничтожило целые фрагменты былого великолепия. Выбиты дверные проемы, заполнены битым кирпичом подвалы. Молодые березки обосновали на крыше, а по фундаменту цветут трогательные незабудки.

Но дом сильнее времени. Слегка прикрыв наготу огромными ветвями старых лип, он выглядит степенным, исполненным достоинства стариком. Вальяжным и мудрым. Которому еще жить и жить.  

Все оставили его в покое. Молча и слегка надменно он наблюдает за всем, что происходит вокруг. И все это его мало заботит.  

Он вернулся к себе.

Я думаю здесь о том, что все возвращается к своему началу.