Мне в утро вторгаться нельзя. Противопоказано. Мне надо в него вползать. Или входить на цыпочках. Не громко, аккуратно, с красной чашкой кофе в руках. С приятными ощущениями и ожиданиями. Чтобы не потревожить его спешкой, недовольством или деловитыми мыслями.

Потому что я уже проснулась, а оно еще дремлет. Сплетенное из проводов, черных веток деревьев, вчерашних луж и теней от уличных фонарей.

Мне везет – я успеваю застукать его нежным, трогательным, сонным. Я могу к нему прикоснуться – живое.

В этот ранний час утро за мной подглядывает. Чуть-чуть приоткрыв один глаз.

Безмолвно разрешает окунуться в еще нетронутый день. И написать его, как захочется. Тихо, нежно, акварельно. Или ярко и размашисто – уверенными широкими мазками. Чтобы запомнился.

Оно не вмешивается. Предлагает попробовать. Благословляет.

Надо решаться. У нас с ним совсем немного времени – вот-вот ворвется дневной свет, нарушит тишину, высмеет все мои взгляды и прикосновения.   

…Мне в утро вторгаться нельзя. Если я поспешу, спугну, не замечу, повернусь неуклюже и грубо – считай, весь день испорчен.